Какие бывают матшколы (и матклассы)
Добавлено: Сб, 02 июл 2005, 21:00
Эта тема продолжает тему "Как учить математике?"
Собственно матшколы (не вечерние, не летние, а те, где учатся с утра и каждый день) появились, видимо, в Москве в начале 1960-х годов, несколько позже - в Ленинграде. В те времена по плану компартии все школы по стране становились "политехническими", внедрялось "производственное обучение", и в рамках этих ограничений был найден перспективный путь - готовить на уроках труда новое поколение рабочих - операторов ЭВМ. Т.е. вместо труда давать то, что теперь называют информатикой, а заодно качественно улучшить преподавание математики и физики. Вот так и были открыты физматшколы. ЭВМ в то время - это был внушительный агрегат, расположенный в нескольких комнатах. Когда я поступал в Ленинграде в матшколу (1970), ЭВМ в 239 школе еще работала, а в 30-й уже развалилась, ее как раз выбрасывали из здания. Очень важная деталь, что в работе московских матшкол принимали непосредственное участие профессиональные математики, т.е. те, кто получает новые результаты в области математики и публикует их в профессиональных математических журналах. Эти люди отличаются от учителей математики или от вузовских преподавателей, не занимающихся своими исследованиями, не тем, что лучше знают математику, а тем, что думают в основном не на те темы, на которые думают преподаватели. Математиками, которые начинали в Москве движение матшкол были, насколько мне известно, прежде всего, Е.Б.Дынкин, Н.Н.Константинов, В.И.Левин, А.С.Кронрод, Ю.И.Манин, Б.В.Шабад, А.А.Кириллов, В.М.Алексеев, И.М.Гельфанд, Р.С.Гутер, О.В.Локуциевский, А.Л.Брудно. Эти люди непосредственно преподавали, кроме того еще более известные математики, такие как Колмогоров и Арнольд появлялись в качестве лекторов. Приведу по этому поводу афоризм Константинова: "Важной особенностью сильных математических классов и школ является участие в их работе профессиональных математиков. Значение такого участия трудно объяснить..." Основное отличие ленинградских матшкол №№ 30 и 239 от московских было в том, что эти школы были созданы замечательными, невероятно талантливыми учителями, но профессионалы-математики, насколько мне известно, в них непосредственно не работали, хотя, в качестве лекторов, конечно, эпизодически появлялись. Примерно так обстояло дело и с 45-м интернатом при ЛГУ - Ленинградский университет зачислял ведущих учителей интерната в свой штат ассистентами и доцентами кафедр, но от этого они, конечно, из выдающихся учителей в тех, кого называют профессионалами-математиками, не превращались. Отсюда не следует, что в Ленинградских матшколах было хуже, чем в московских, но было по-другому. Однако, если оценивать все эти школы 60-х-70-х годов - московские и ленинградские - по их роли в российском образовании и, даже можно уже так сказать, по роли их выпускников в российской истории, самым важным окажется не уровень подготовки по математике, физике или информатике, а энциклопедизм этих школ - они выпускали по настоящему образованных людей.
Собственно матшколы (не вечерние, не летние, а те, где учатся с утра и каждый день) появились, видимо, в Москве в начале 1960-х годов, несколько позже - в Ленинграде. В те времена по плану компартии все школы по стране становились "политехническими", внедрялось "производственное обучение", и в рамках этих ограничений был найден перспективный путь - готовить на уроках труда новое поколение рабочих - операторов ЭВМ. Т.е. вместо труда давать то, что теперь называют информатикой, а заодно качественно улучшить преподавание математики и физики. Вот так и были открыты физматшколы. ЭВМ в то время - это был внушительный агрегат, расположенный в нескольких комнатах. Когда я поступал в Ленинграде в матшколу (1970), ЭВМ в 239 школе еще работала, а в 30-й уже развалилась, ее как раз выбрасывали из здания. Очень важная деталь, что в работе московских матшкол принимали непосредственное участие профессиональные математики, т.е. те, кто получает новые результаты в области математики и публикует их в профессиональных математических журналах. Эти люди отличаются от учителей математики или от вузовских преподавателей, не занимающихся своими исследованиями, не тем, что лучше знают математику, а тем, что думают в основном не на те темы, на которые думают преподаватели. Математиками, которые начинали в Москве движение матшкол были, насколько мне известно, прежде всего, Е.Б.Дынкин, Н.Н.Константинов, В.И.Левин, А.С.Кронрод, Ю.И.Манин, Б.В.Шабад, А.А.Кириллов, В.М.Алексеев, И.М.Гельфанд, Р.С.Гутер, О.В.Локуциевский, А.Л.Брудно. Эти люди непосредственно преподавали, кроме того еще более известные математики, такие как Колмогоров и Арнольд появлялись в качестве лекторов. Приведу по этому поводу афоризм Константинова: "Важной особенностью сильных математических классов и школ является участие в их работе профессиональных математиков. Значение такого участия трудно объяснить..." Основное отличие ленинградских матшкол №№ 30 и 239 от московских было в том, что эти школы были созданы замечательными, невероятно талантливыми учителями, но профессионалы-математики, насколько мне известно, в них непосредственно не работали, хотя, в качестве лекторов, конечно, эпизодически появлялись. Примерно так обстояло дело и с 45-м интернатом при ЛГУ - Ленинградский университет зачислял ведущих учителей интерната в свой штат ассистентами и доцентами кафедр, но от этого они, конечно, из выдающихся учителей в тех, кого называют профессионалами-математиками, не превращались. Отсюда не следует, что в Ленинградских матшколах было хуже, чем в московских, но было по-другому. Однако, если оценивать все эти школы 60-х-70-х годов - московские и ленинградские - по их роли в российском образовании и, даже можно уже так сказать, по роли их выпускников в российской истории, самым важным окажется не уровень подготовки по математике, физике или информатике, а энциклопедизм этих школ - они выпускали по настоящему образованных людей.